Она рассмеялась, и он замер. После их недавнего разговора он был уверен, что Сэди заставит его помучиться, перестав с ним разговаривать и бросая на него холодные, жесткие взгляды. Так поступила бы любая знакомая ему женщина. Но Сэди оказалась совсем другой.

– Я не знаю, – сказала она с усмешкой. – По-моему, мне начало везти: ты решил предложить Донателло больше денег и нанял Джули, несмотря на ее маленькую дочку…

Да, он предложил за магазин-кондитерскую Донателло больше денег и ждал ответа. Что касается Джули, то нанять ее оказалось проще простого. Да, теперь в его доме будет еще один ребенок, но даже Этан должен был признать, что Алли – милая девчушка.

– Меня подкупил ее жареный цыпленок на ужин, – признался он.

– Да, было очень вкусно. Теперь ты знаешь, почему она настояла на готовке ужина. – Сэди откинулась на диване и положила ноги на низкий столик напротив. У нее были маленькие и соблазнительные ступни. Этан тряхнул головой, чтобы избавиться от отвлекающих мыслей.

– Да. – Он вспомнил ужин, приготовленный Джули. – Меня удивляет, почему я терпел Элис все эти годы.

– Потому что ты ненавидишь перемены?

Он заметил, как сверкнули ее глаза.

– Наверное, – согласился он. Хотя для человека, ненавидящего перемены, он в последнее время пережил слишком много изменений.

Большая их часть была связана с женщиной, которая сейчас ему улыбается. Хотя большая часть его жизни последние пять лет вращалась вокруг Сэди. Она постоянно присутствовала в его жизни. На работе она была незаменима. И он только сейчас понял это.

Нахмурившись, он оглядел пустую комнату, потом уставился на Сэди, полулежащую на диване с мягкой подушкой. Внезапно он понял, что в доме нет никого, кроме них и Эммы. Джули и ее дочь приедут только завтра.

И несмотря на все, что он сказал сегодня днем, Этан страстно хотел Сэди. К черту правила и планы!

– Теперь, когда Джули будет присматривать за Эммой, мне необязательно работать на тебя весь месяц, верно?

Странно, что это не приходило ему в голову. Свет от камина танцевал на лице Сэди и отражался в ее голубых глазах. У него осталось почти три недели вместе с ней.

Он уже потратил слишком много времени, беспокоясь о последствиях их отношений.

– Нам надо найти няню, – категорично заявил он.

– Да, но Джули присмотрит за Эммой, пока ты не найдешь няню, поэтому…

Этан встал и подошел к ней. Наклонившись, он поднял Сэди с дивана, и она встала напротив него.

– Я заплатил тебе, чтобы ты осталась на месяц. Ты мне еще нужна.

– Зачем? – Она уставилась ему в глаза, и он понял, что не может отвести взгляд.

Этан ответил искренне:

– Я не готов к твоему уходу.

– Почему? – Она улыбнулась, и у него сжалось сердце.

Он неохотно улыбнулся.

– Ты хочешь услышать мои признания?

Она наклонила голову набок.

– Да, хочу.

– Ладно. – Он кивнул, с трудом сглотнул и отдался на волю страстному желанию. Его тело напряглось, а сердце забилось чаще. – Я хочу тебя, Сэди. Каждый раз, когда ты со мной, я желаю большего.

– И это хорошо, верно?

– Да, черт побери.

Она обняла его руками за шею и спросила:

– А чего мы ждем?

– Хороший вопрос.

Он подхватил ее на руки, прижал к груди и посмотрел ей в глаза с пылающим желанием. То, что они чувствовали друг к другу, было невозможно игнорировать.

После их близости прошло несколько дней, и Сэди думала, что это не повторится. Она отлично знала Этана и понимала: за последние дни он часто задавался вопросом, что случилось, и использовал любую возможность запретить себе снова к ней прикасаться. Он – волевой человек, который не уступает своим прихотям. Но сейчас он обнимает ее, а Сэди молчаливо признается самой себе, что все еще любит его. И будет любить всегда. И не важно, что они расстанутся.

Часть ее души навсегда останется с Этаном.

– Ты обвинила меня в том, что я слишком много думаю, – произнес он, идя к лестнице. – А ты сама о чем задумалась?

– Мне просто интересно, как быстро ты поднимешься по лестнице.

Он усмехнулся и через несколько секунд добрался до второго этажа.

– Впечатляет. – Она впилась ноготками ему в шею.

Он резко вдохнул и повернул к своей спальне.

– Я только начинаю впечатлять тебя.

Она погладила его по щеке, и он стиснул зубы.

К счастью, из детской не доносилось ни звука. Сэди не желала, чтобы их прерывал даже самый милый ребенок в мире.

В его спальне Сэди быстро огляделась. Она еще ни разу не была в ней. Она годами приходила к Этану домой, но только по работе, и они занимались делами в его кабинете внизу, в гостиной или во внутреннем дворике.

В просторной спальне был огромный телевизор на стене напротив кровати. Широкие окна выходили на задний двор и океан. При дневном свете из них открывался великолепный вид. Сейчас Сэди видела только темноту с бледным пятном от света фонаря на лужайке.

Под телевизором был камин, а напротив него – два удобных кресла. У другой стены был длинный, низкий комод, а по краям широкой кровати, застеленной темно-синим пуховым одеялом и усыпанной подушками сине-серых оттенков, стояли тумбочки.

– Мило, – с трудом выдавила она. Комната была прекрасна, но безлична. В ней не было никаких намеков на внутренний мир Этана Харта. Спальня напоминала роскошный гостиничный номер.

В ней отсутствовали семейные фотографии, на комоде не было мелочи или случайно оставленных ключей. Сэди поняла, что вне офиса у Этана почти нет жизни.

– Спасибо. Я рад, что тебе это нравится. – Он усмехнулся, подошел к кровати и бросил Сэди на матрас.

Она удивленно вскрикнула и улыбнулась.

– Очень учтиво.

– Еще раз спасибо.

Она сбросила туфли на пол, потом стала расстегивать пуговицы на своей блузке. Он следил за каждым ее движением, и Сэди нравилась вспышка страсти, которую она видела в его глазах.

– Ты решила свести меня с ума, поэтому нарочито медленно расстегиваешь блузку?

– А это работает? – Она уже знала ответ, потому что чувствовала его нетерпение.

– Еще как. – Он сорвал с себя рубашку, и ее пуговицы покатились по деревянному полу.

Сэди сделала глубокий вдох и подумала, что у него неподалеку должен находиться тренажерный зал, потому что тело Этана было безупречным. От желания прикоснуться к нему у нее чесались пальцы. Он снял брюки и трусы и встал перед ней во всей красе. Ее сердце заколотилось как сумасшедшее.